Ссылки для упрощенного доступа

"Заставили отказаться от авторства": как в России давят на политзаключённых


Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева
Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева

1 сентября сайт Сибирь.Реалии опубликовал статью "Ломка зэков, прикрытая законом", основанную на письме заключённого Ивана Асташина. В этом публицистическом тексте Асташин красочно рассказал о несправедливостях устройства жизни в колонии, о различиях между кастами зэков, сотрудничестве некоторых из них с тюремной администрацией и психологическом давлении, которое оказывают на осуждённых сотрудники исправительных учреждений. Эти свидетельства переданы редакции политическим активистом и бывшим осуждённым по "Болотному делу" Владимиром Акименковым, который с 2014 года общается с Асташиным как посредством обычных "бумажных" писем, так и через систему сообщений "ФСИН-письмо". Руководство Красноярской ИК-17 утверждает, что Асташин никакого письма не писал и что никаких нарушений закона в колонии не допускается.

Иван Асташин
Иван Асташин

Иван Асташин – осужденный за участие в "Автономной боевой террористической организации". "Дело АБТО" – уголовное дело о серии поджогов, которые были квалифицированы ФСБ как террористическая деятельность, в рамках которого проходили десять молодых людей, приговоренных в 2012 году к различным срокам лишения свободы от условного до 13 лет в колонии строгого режима самому Асташину. Позднее ему снизили срок до 9 лет и 9 месяцев. В заключении Асташин находится уже девятый год. Сначала он отбывал наказание в Красноярской ИК-17. В 2014 году его этапировали в Норильск, в ИК-15.

19 сентября редакция сайта Сибирь.Реалии получила письмо из ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю с требованием опровергнуть информацию, содержащуюся в статье "Ломка зэков, прикрытая законом". В письме утверждается, что приведённые в этой статье сведения не соответствуют действительности, поскольку "учреждение периодически подвергается проверкам со стороны ГУФСИН России по Красноярскому краю, Красноярской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях, общественно-наблюдательных комиссий, но фактов, указанных в статье, не выявлено. По факту размещения статьи осуждённый Асташин И.И. в своём объяснении указал, что к публикации данной статьи он никакого отношения не имеет, информацию, указанную в ней, никому не передавал". ФКУ ИК-17 считает, что из-за публикации указанных сведений без необходимой проверки деловая репутация этого исправительного учреждения опорочена, и добивается удаления статьи с сайта Сибирь.Реалии.

Асташин, как человек строптивый, вызывает у администрации колонии особое неприятие

Переданное в редакцию Сибирь.Реалии Владимиром Акименковым письмо Асташина ничем не отличается от предыдущих его сообщений и написано, как легко можно установить, тем же почерком. Тем не менее, опасаясь за судьбу находящегося в непростых условиях тюремного заключения Асташина, мы выполняем требование ФКУ ИК-17: нельзя исключать, что на Ивана для составления подтверждающего позицию руководства колонии сообщения могло быть оказано давление. В середине сентября появилась информация о том, что Асташин по неизвестным его родственникам и редакции причинам был перевезен из колонии в Красноярскую краевую туберкулёзную больницу №1. При этом, по словам красноярского адвоката Натальи Алексеевой, которая по просьбе матери Асташина посетила эту больницу, там его не оказалось. Где находится сейчас заключенный – неизвестно. Вот что заявили по поводу этапирования Асташина в Красноярск в интервью корреспонденту сайта Сибирь.Реалии Владимир Акименков, мать заключённого Ольга и его норильский адвокат Инна Демьяненко.

Владимир Акименков, политический активист, бывший заключённый по "Болотному делу":

Владимир Акименков
Владимир Акименков

"На Асташина оказывали давление и раньше: за последние несколько месяцев его неоднократно без видимой причины отправляли в ШИЗО. Примерно год назад его перевели в отряд строгих условий содержания в норильской колонии. Я думаю, это связано с тем, что Асташин, как политзаключенный и как человек строптивый, вызывает у администрации колонии особое неприятие. Я хронологически не сопоставлял репрессии против Асташина с появлением в СМИ написанных им текстов, но допускаю, что как минимум в части случаев усиление давления на него могло быть связано с появлением новых текстов о реалиях фсиновской империи.

Возможно, усиление давления и в этот раз связано с публикацией текста Асташина на сайте Сибирь.Реалии. Однако я не думаю, что причиной этапирования стала статья. Она могла явиться одним из поводов. Политзаключенные часто публикуют свои тексты, пока отбывают наказания. По сути, это одна из немногих возможностей достучаться до мира и до находящихся на свободе людей. Таким образом, осуждённые пользуются именем политзаключенного, чтобы рассказать о зверствах, которые творятся в колониях. Публикация возможна, пока письма недостаточно внимательно просматриваются цензором. В норильской колонии, например, вопрос цензуры никогда остро не стоял. Асташин всегда мог в письмах рассказывать о том, за что его наказали или почему посадили в ШИЗО. Впервые его сообщение мне через "ФСИН-письмо" отцензурировали в августе. В центре его ответа просто зияло белое пятно: цензор изъял целый абзац текста. Насколько я понимаю, речь шла о том, что администрация колонии поместила его на пять суток в ШИЗО за отказ подметать прогулочные дворики. Подробности были вычеркнуты.

Параллельно с этим цензура впервые за время переписки не пропустила два моих электронных письма Асташину. Я посылал ему два материала: текст выступления Алексея Полиховича на митинге 10 августа в Москве и текст политэмигрантки по делу "Сети" Александры Аксеновой о ее родителе-полицейском".

Ольга Асташина, мать заключённого:

Мы не понимали, администрация просто запугивает или реально готова предпринять какие-то действия. Вскоре все прояснилось

"В последнее время на Ваню постоянно оказывали давление. Это может быть связано как с его публикациями в СМИ, так и с тем, что ему остался всего год до освобождения. Претензии к нему возникали на ровном месте. Например, он работает в колонии оператором деревообрабатывающей установки: стоит у пилорамы и пилит доски. В один из летних дней, когда стояла тридцатиградусная жара, с работы он вернулся весь потный. Душ принимать им запрещено, но умываться можно. Ваня подошел к умывальнику, снял китель, наклонился над умывальником и стал умываться. Сотрудники колонии заметили, что он снял китель, зафиксировали это на камеру, и в итоге его отправили в ШИЗО за нарушение формы одежды. То есть то, что человек снял китель, чтобы умыться, а потом тут же его надел, никого не волновало.

Потом к нему придрались из-за того, что он слишком долго находился в туалете. Ваня лег спать, через некоторое время вышел в туалет. Отлучился больше чем на десять минут – снова нарушение.

В общем, нарушения сыпались одно за другим. В конце концов в неофициальной беседе сотрудники колонии намекнули Ване, что, если он не будет сотрудничать с администрацией, его либо отправят в ЕПКТ (единое помещение камерного типа – наиболее строгая изоляция злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания от других категорий осужденных. – Прим. СР), либо в больницу в Красноярск. Об этом я узнала от адвоката. Она была у Вани в конце августа. Мы не понимали, администрация просто запугивает или реально готова предпринять какие-то действия. Вскоре все прояснилось.

Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева
Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева

Я получила письмо от Вани. Он написал, что его везут в КТБ-1 (Красноярская краевая туберкулезная больница №1. – Прим. СР). С чем это связано, какой ему поставили диагноз, чтобы туда этапировать, он не сообщил. Я пыталась добиться ответа на эти вопросы у администрации норильской исправительной колонии №15, где он отбывал наказание. Там ничего не сообщают, прикрываются тем, что информация конфиденциальная. В КТБ-1 тоже ничего не говорят: "Если он действительно к нам поступил – мы сообщим в течение десяти дней".

Почему Ваню отправили именно в туберкулезную больницу, тоже не могу понять. Он ничем не болел, по словам адвокатов. В администрации норильской колонии мне сказали, что в этой больнице есть несколько отделений. Возможно, Ваню определили в какое-то другое. Главное – чтобы не в психоневрологическое, где заключенным вкалывают всякие нехорошие препараты".

Инна Демьяненко, адвокат:

"На Ивана Асташина постоянно оказывали давление. Насколько я знаю, к нему никогда не применяли физическую силу, но давили психологически. Например, его запугивали тем, что, если он не пойдёт на сотрудничество с администрацией, его лишат связи с родственниками, создадут ещё более невыносимые условия содержания или увеличат срок.

Давление усилилось из-за публикации текста под авторством Ивана на сайте Сибирь.Реалии. Администрация начала его травить и настраивать против него других осужденных. В течение какого-то времени у них не работало "ФСИН-письмо". На вопросы заключенных, с чем это связано, сотрудники колонии отвечали: "Это всё из-за Ивана Асташина. Он публикуется, обходит цензуру и пишет жалобы". Конечно, на него начали косо смотреть.

Во время этапа с заключенным можно делать все что угодно, в том числе пытать

На последнюю нашу встречу 13 сентября я не смогла прийти, потому что у меня заболел ребенок. Отправила к Ивану свою коллегу. По её словам, чувствовал он себя отлично. Никаких намеков на болезнь не было, поэтому я удивилась, когда узнала, что его этапировали в больницу. Признаков туберкулеза тоже не было. Думаю, таким образом администрация просто решила его изолировать.

Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева
Российская тюрьма. Рисунок Станислава Таничева

Во время этой встречи Иван рассказывал, что на него оказывают давление и что его могут перевести в Красноярск. Он также сказал, что его заставили отказаться от авторства опубликованного текста. Насколько я понимаю, он письменно написал опровержение, отметив, что никакого отношения к статье не имеет. Адвокату Иван говорил, что больше всего переживает из-за самого этапа, потому что этот процесс занимает несколько суток, там нет камер, и в это время с заключенным можно делать все, что угодно, в том числе пытать. Насколько я понимаю, ему обещали, что этапа не будет, если он письменно откажется от авторства статьи".

Редакция сайта Сибирь.Реалии обращается к руководству ИК-17. Мы настаиваем на посещении Ивана Асташина корреспондентом сайта Сибирь.Реалии в Красноярской краевой туберкулёзной больнице или в том исправительном учреждении, где он сейчас находится.

XS
SM
MD
LG